Формирующийся под воздействием отмеченных изменений наиболее распространенный тип предпринимателя, по единодушному заключению респондентов, существенно отличается от его предшественника времени становления бизнеса. Эти различия базируются, прежде всего, на том, что на разных стадиях развития бизнеса были востребованы разные типы предпринимателей.
Если первоначально нужны были активисты, люди, которые умеют рисковать, люди, которые имеют практический опыт, ощущают быстро меняющуюся ситуацию и могут в ней что-то реально сделать, то сейчас их начинают вытеснять образованные управленцы, профессионалы, менеджеры.
В современном бизнесе, по убеждению респондентов, нет места тому романтизму, который был присущ им и всему первому поколению возрождавшегося российского бизнеса и питался появившимися ощущениями свободы и безграничных возможностей. Нынешнему поколению предпринимателей, в том числе и приходящей молодежи, больше присущи рационализм и прагматизм.
Они более сухие, более конкретные, более расчетливые, чем мы. В нас было еще много социалистического, были и иллюзии, и заблуждения, когда мы начинали в бизнесе:
С точки зрения профессиональных качеств и потенциала новое поколение, по мнению опрошенных, лучше отвечает потребностям современного бизнеса. Но в восприятии "былых романтиков", не утративших до конца этот дух, оно, безусловно, проигрывает в человеческом плане и, более того, у некоторых вызывает даже некоторое отторжение.
Молодая категория более конструктивная, более образованная, но менее человечная.
Тогда был романтизм, сейчас, конечно, все стало гораздо жестче, и, по большому счету, по-человечески не очень приятно.
У респондентов есть ощущение, что в предпринимательской среде идет процесс некой унификации, стандартизации, и это не дает возможности появляться новым интересным фигурам в бизнесе: бизнес стал стандартным, и бизнесмены стали менее интересными. Но одновременно это, как считают отдельные респонденты, придает бизнесу более устойчивый характер, становится важнейшим условием успеха. И тот, кто держится за свою "самобытность", сильно рискует.
Раньше успех обеспечивало удачное сочетание, скажем, ноу-хау и уникальной среды. Россия была уникальной средой для бизнеса, и эта уникальная среда охотно принимала ноу-хау технологии, все новое. Что изменилось? Среда изменилась, она перестала быть уникальной. Мы все ближе и ближе к мировой практике, а значит, все больше и больше требуется стандарт. Не ноу-хау технологии, а стандарты ведения бизнеса.
Много интересных людей тогда было, и они все как-то поисчезали.
Впрочем, респонденты не склонны отрицать наличия у нового поколения прихода в бизнес базовых установок и мотиваций, формирующие личность предпринимателя: дух новаторства, готовность к риску и стремление к самореализации.
В бизнес всегда приходят одни и те же - те, кто готовы рисковать, у кого есть внутреннее желание самоутверждаться, рисковать и т.д. Этот принцип определен ментальностью.
По наблюдениям респондентов, причиной и одновременно следствием появления новых генераций предпринимателей, формирующих основные потоки прихода в бизнес, стала нарастающая маргинализация спекулятивного предпринимательского типа в современном российском бизнесе.
Респонденты подчеркивают, что и десять лет назад, и сейчас начало собственного бизнеса сопряжено с большим риском, это всегда некая авантюра с непрогнозируемым финалом.
Авантюра - это и есть дух предпринимательства. Когда бизнес рождается, это выглядит как авантюра, бред сумасшедшего, и только после того как он реализовался, показал свое эффективное значение, он признается. Большая часть проектов на выходе, действительно, является авантюрой, поскольку нет результатов. Когда результаты получаются, это никто не называет авантюрой.
Я по жизни что все время делал? Я придумывал какой-то продукт и отправлял его на рынок. Или видел какой-то рынок и делал под него продукт. Собственно, этим я и занимаюсь: веду серию технологических экспериментов, которые, быть может, обернуться во что-то совсем исключительное. А могут не обернуться ни во что.
В то же время, сейчас значительно сложнее реализовать бизнес-проект, не имеющий под собой каких-то серьезных оснований. Его исполнителей, по мнению респондентов, следует относить к постепенно сокращающему свое присутствие в бизнесе предпринимательскому типу, квалифицируемому как "аферисты".
Авантюристы бывают разные, разного толка и свойства, и в среде бизнеса место для авантюры всегда есть, даже самой цивилизованной.Авантюра всегда спутник бизнеса. Другой вопрос, что раньше было гораздо больше места для аферистов, а не авантюристов, сейчас этого места гораздо меньше. Поскольку бизнес стал прозрачным и мутная водичка посветлела, то и аферистам не так комфортно в этой среде существовать.
Под воздействие происходящих перемен, по наблюдениям участников опроса, происходит постепенное если не исчезновение, то заметное вымывание того предпринимательского типа, который зафиксирован в общественном сознании в облике "нового русского".
Есть некоторые черты, которые никогда и нигде не изживаются, а те, которые нам свойственны были, изживаются и скоро изживутся совсем.
Сейчас этого нет, даже и в анекдотах это умирает, т.е. приходит деловая культура.
Показателем масштаба происходящих изменений, в глазах участников опроса, является постепенная смена моделей поведения на более респектабельные и не раздражающие окружение даже у представителей криминального бизнеса, с которым тип "нового русского" связан генетически.
Деньги получены - начинают ездить везде, за границу. Смотрят, как там себя держат, учатся, начинают копировать, детей начинают учить.
Респонденты отмечают благоприятное воздействие этих изменений на имидж бизнеса: улучшается отношения общества к бизнесу, растет его престиж, хотя, может быть, не так быстро, как хотелось бы самим предпринимателям.
Отношение, безусловно, меняется. В хорошую сторону. На прошлой неделе я читал в "Эксперте" его опрос членов коммунистической партии и смеялся: на вопрос, чем вы хотите, чтобы занимались ваши дети, 63% ответили - бизнесом. Это свидетельствует, что, конечно, меняется. Понятно, что пройдет еще не одно десятилетие, когда эти изменения будут настолько глубокие и необратимые, что волноваться будет не о чем.
Большинство участников опроса склонны полагать, что за прошедшее десятилетие произошло заметное сближение между российским и западным предпринимательскими типами. При этом высказывались мнения, обосновывавшиеся личным опытом совместной работы, что по профессиональным качествам российские бизнесмены не уступают своим западным коллегам. Прозвучало мнение, что в современной интегрированной экономике само понятие "национальный тип" утрачивает какое-либо содержание и становится лишь показателем социальной зрелости.
Я не знаю каких-то особых бизнесменов "немецких", "канадских", "американских": Мы абсолютно не отличаемся. То, что наши бизнесмены ничуть не хуже их бизнесменов, это совершенно однозначно.
Тем не менее, респонденты полагают, различия неизбежны из-за несовпадения условий существования российского и западного бизнеса, и пока Россия не продвинется по пути создания нормальных условий для функционирования предпринимательства, не будет смысла сравнивать или ожидать стирания различий.
Они не похожи, потому что очень уж разные условия.
Одним из основных моментов в этой связи называется чрезвычайно высокий уровень коррумпированности российского общества, вынуждающий предпринимателей прибегать к способам решения вопросов, несовместимыми с понятиями "цивилизованный" и "респектабельный" бизнес. Если к этому добавить сформировавшееся у предпринимателей восприятие взятки как "нормы" отношений с государственной бюрократией, не говоря уже о психологической готовности реализовывать эту "норму" на практике, то становится ясно, что на самом деле различия гораздо глубже, чем это представляется самим участникам опроса.
У участников опроса нет единства мнений относительно складывания в России бизнес-сообщества, признаком существования которого является способность слоя формулировать и защищать некие общие цели и принципы, разделяемые большинством его представителей.
Одни убеждены, что бизнес-сообщество не может существовать в принципе, поскольку бизнес - это конкурентная среда, и оно проявляет себя лишь в негативном контексте - как защитная реакция на давление среды. Позитивного сплачивающего компонента у нее нет.
Эта среда является самой неоднородной по своим интересам и самой конфликтной. Рабочие объединяются в профсоюзы, у них общие интересы, они вместе чего-то добиваются, и все выигрывают от этого процесса. В предпринимательской среде объединение невозможно по объективной причине: все интересы лежат в плоскости противостояния. Если мы объединяемся и начинаем улучшать среду, то для кого мы ее улучшаем? Для конкурента?
Каждый в одиночку просто не выдерживает этого давления, поэтому им приходится объединяться. При этом они не перестали быть конкурентами, рогами друг на друга, не перестали желать смерти друг другу.
Другая точка зрения, озвученная в ходе опроса, сводится к тому, что процесс формирования все-таки идет, но решен будет уже новым поколением предпринимателей.
Пока его [поколения. - Ред.] нет просто по времени: те, кто набрал существенный опыт, начинают уходить из активных, а другие еще не набрали опыта, поэтому надо еще лет 5 для того, чтобы оно сложилось, т.е. чтобы первое поколение ушло в конституционную область, а второе поколение набрало силы:
Тем не менее, даже у самого скептически настроенного респондента проскользнуло признание о наличии какой-то общей составляющей у этой категории людей.
| 
