Глобальный кризис неминуемо породит тоталитарные режимы – ибо только им под силу обеспечить неоиндустриализацию и инновационное развитие

Год от года все очевиднее: прежняя либерально-монетарно-капиталистическая модель развития накрылась медным тазом по всему миру. Она так и не породила «экономики знаний». И теперь тот, кто первым создаст высокотехнологичный тоталитаризм, станет глобальным гегемоном. Он первым перейдет в следующую эпоху, получив власть над миром.

Тому есть несколько причин. Начнем наши выкладки.

Первотолчком к серии этих записок стала книга Сергея Переслегина «Новые карты будущего». Особенно на фоне технологического застоя не только в РФ, но и на Западе.

Переслегин убедительно показывает: рыночные требования не инициируют создание новых технологий. И чем более монополизирован рынок – тем очевиднее сия закономерность. Рыночные требования, конечно, направляют развитие техносферы в прагматическом направлении. Например, в сторону улучшения технических характеристик, улучшения показателя «цена/качество». Дизайн вещей становится все более «гламурным» - например, флеш-память со стразами, мобильные телефоны с бриллиантами. Растет разнообразие моделей. Добавляются даже дополнительные функции. Но они не связаны с основным процессом, реализуемым технической системой. Принципиально нового ничего не создается. Примеры? Сотовые телефоны и автомобили. Рынок часто сворачивает на создание товаров для удовлетоворения ложных, внушенных потребностей.

Итак, рынок не спас человечество от технологического застоя. В то время, когда выход из глобального кризиса требует именно революционных изменений в технологиях, прорывных и революционных инноваций. Поэтому необходимо создание не рыночной, а инновационной экономики. Переслегин пишет:

«Инновационная экономика всегда имеет коэффициент полезного действия ниже единицы, так как в обязательном порядке содержит процесс внутреннего обращения инноваций. В связи с этим бессмыслен излюбленный госчиновниками и олигархами вопрос: «А почему я должен за «это» платить?» Покупая бензин для машины, мы оплачиваем не только ту его часть, которая производит полезную для нас работу (вращает колеса), но и ту, что идет на нагрев окружающей среды. Природа устроена так, что КПД любого двигателя, даже идеального, в котором нет ни трения, ни паразитной теплопередачи, ни выхлопа, меньше единицы. Общество устроено так, что за быстрое экономическое развитие приходится переплачивать, финансируя не только то, что нужно «здесь и сейчас», но и что, возможно, нигде и никогда не понадобится. Кстати, в этой логике сосредоточение исследований на нескольких мэйнстримных направлениях – сродни попыткам создать вечный двигатель второго рода. (Чем занимается россиянское руководство – прим. М.К.)

Более существенным является то обстоятельство, что инновационная экономика носит(по крайней мере, вблизи фазового барьера) необходимо государственный характер.

Дело в том, что бизнес, во-первых, не может поддерживать инновации нерыночного типа – по определению. (Примеры нерыночных инноваций в истории – гуманитарные технологии (принцип майората), идеи (полет на аппарате тяжелее воздуха, вакцинация), социальные практики (шариат, местное самоуправление), новые цивилизационные принципы – прим. ред.)

Во-вторых, даже с инновациями рыночного типа дело обстоит очень сложно: между фактом создания инновации и фактом ее рыночной оплаты может пройти очень много времени. (Примеры – космонавтика, комьютеры, где до рыночных продуктов пришлось идти по 30-40 лет – прим. ред.) Иными словами, рынок платит «не тогда» и, как правило, «не тем». Что это несправедливо – полбеды, беда заключается в том, что разрывается индустриальная цепочка деятельностей: обращение инноваций теряет связь с обращением финансов, то есть с утилизацией и оплатой инноваций. Пока этот разрыв сохраняется, ни о каком расширенном воспроизводстве не может быть и речи. Государство является единственным экономическим игроком, способным замкнуть инновационный цикл, взяв на себя его издержки и настоящем во имя прибыли в (далеком) будущем…»

Таким образом, читатель, инновации, позволяющие нам прорваться в следующую эпоху и уйти от смерти в жестоком кризисе, БУДУТ ФИНАНСИРОВАТЬСЯ НЕ ЧАСТНЫМ БИЗНЕСОМ, А ГОСУДАРСТВОМ.

Так было всегда. Только государство могло профинансировать атомный и космический проекты, породившие затем тысячи новейших технологий, подхваченных частным бизнесом. Причем финансирование осуществлялось вполне тоталитарно-плановым порядком. Так будет и сейчас: та страна, что первой вырвется из тисков системного кризиса капитализма, неизбежно применит все тот же государственно-плановый порядок построения инновационной «экономики знаний». Сам Переслегин говорит о том, что сегодняшние динамично развивающиеся системы, хотя и включают в себя частный бизнес, носят государственный характер. Пример – Южная Корея.

ЖЕЛЕЗНАЯ, НО УМНАЯ ВЛАСТЬ

В нынешних условиях такое инновационное государство может быть только тоталитарным. Лишь тоталитаризм – умный, во всеоружии новейших управленческих и прочих технологий – способен силой заставить скурвившиеся, погрязшие в гедонизме и сверхпотреблении «элиты» (что на Западе, что у нас) тратить огромные деньги не на яхты с замками, а на новые разработки. Насильственное ограничение потребления элит (сами они на это не пойдут) становится фактором и выживания нации, и ее инновационного развития, и восстановления для этого здорового, связного общества.

В ряде случаев только тоталитаризм способен обеспечить переток богатств в науку и технику из сырьевого и финансового секторов.

Только тоталитаризм в силах остановить оскотинивание общества, спасти систему образования и подготовки кадров, прижать СМИ, давно превратившиеся в СМД – средства массовой дебилизации. То есть, рыночное либерально-монетаристское общество сегодня способно только к саморазрушению и уничтожению основы основ инноваций – человеческого капитала.

Только тоталитаризм в силах заставить общество осуществить прорыв на перспективных направлениях. Именно СССР 1950-х – при всех недостатках его экономики – смог, наплевав на соображения прибыли, сконцетрировать силы в космическом проекте и тем заставил Запад догонять нас, вводя у себя тоталитарно-плановые механизмы. Те же космические программы и орган прямого венчурного государственного финансирования – Департамент передовых разработок (ДАРПА) Пентагона.

Видимо, победоносное тоталитарное государство будущего будет походить на Третий рейх: многоукладностью. Смешением планово-государственных и частных предприятий.

СИЛОВОЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЗДРАВОГО СМЫСЛА

Сергей Переслегин считает, что в современном мире нарушен баланс между физическими (ускоряющими) и управляющими технологиями. Нарастание разрыва грозит первичным упрощением с разрушением индустриальной фазы развития и с наступлением новых Темных веков.

По мнению Максима Калашникова, только новый тоталитаризм может преодолеть этот разрыв, созданный безудержным капитализмом и глобализацией.

С.Переслегин: неконтролируемое развитие ограниченного числа мейнстримных технологий способствует нарастанию опасного технологического дисбаланса.
М.Калашников: только тоталитаризм в силах вести развитие по достаточно широкому фронту научно-технологических направлений, взнуздывая для этого «элиту» и перераспределяя ресурсы общества.

С.Переслегин предлагает выход: создание инновационной системы, способной к массовому производству разных инноваций, и инновационной экономики, использующей инновации в качестве своеобразного топлива.

«Такая экономика с необходимостью будет носить государственный характер, функционировать над рынком (хотя некоторая часть инноваций и инновационных технологий будет обращаться на рынке), потреблять часть совокупного общественного ресурса и способствовать дестабилизации общества.

Эти жертвы оправдываются быстрым экономическим развитием (быстрее экспоненты с показателем, равным ставке рефинансирования), возможностью «сшить» между собой ускоряющие и управляющие технологические пространства, произвести критические технологии фазового когнитивного перехода и в конечном счете избежать глобальной цивилизационной катастрофы…»

ПРЕОДОЛЕТЬ КРИЗИС НАУКИ!

Основа инновационного развития – наука. Только тоталитаризм сможет преодолеть кризис современной науки. Она скурвилась. Нынешниенаучные гранды по большей счастью не ищут новых смыслов и знаний, а заняты сохранением своей монополии, привилегий, а также удушением возможных конкурентов. Вместо того, чтобы смело искать новое и прорывное, официальная наука решила бороться со «лженаукой». Показательна в этом смысле судьба РАН: стать самой инновационным центром, проверять экспериментально (а не бумажно-теоретически) новые гипотезы – ни в какую. А вот научную инквизицию создать – за ради бога.

«Но если современная наука не производит смыслы/инновации/технологии, откуда же они тогда берутся? Ответ может показаться парадоксальным: функции креативного генератора взяла на себя лженаука.

Напомню, что основными признаками лженаучной публикации являются: (1) отсутствие ссылок на работы предшественников или необязательность таких ссылок, (2) стремление автора решать глобальные проблемы, научные или общественные, (3) склонность к необоснованной генерализации, (4) склонность к сенсационности, (5) отступление от общепринятого стиля научных публикаций, (6) игнорирование фактов, не укладывающихся в рабочую гипотезу автора. Давно подмечено, что публикации А.Эйнштейна по специальной теории относительности и работы Д.Менделеева по Периодическому закону отвечают всем критериям лженауки. Что касается А.Вегенера, автора концепции дрейфа материков, то он был прямо обвинен в шарлатанстве и незнании основ геологии…

«Лжеученые», берущие на себя ответственность не заниматься исследовательской работой, а делать открытия, встречаются среди ТРИЗовцев, методологов, экзистенциальных психологов, диалектиков, программистов, бизнесменов … даже в среде ученых нет-нет, да и появится индивидуум, который набрасывается на тихую, не приносящую никому вреда проблему и рубит ее под корень. Другой вопрос, что вся эта деятельность существует как бы вне канонического пространства науки, практически не оплачивается и очень плохо утилизируется.

Я бы сказал, что задачей государства является создание институтов, способных доводить до технологического уровня научные результаты, полученные вне официальной научной среды… Поэтому «задачей момента» является интенсификация лженауки, ее индустриализация.
Бессмысленно искать результаты там, где их ищут все. Еще более бессмысленно их там, где их нет и быть не может…»

Так считает Сергей Борисович. А я добавлю: только тоталитаризм, не уничтожая официальную науку, но ища здравые зерна в «лженауке», можнт заставить официальных ученых вновь заняться познанием мира, а не сохранением своих постов и привилегий. И только так мы сможем найти прорывные технологии! Подобным образом действовали Гиммлер и Берия – так же придется действовать и тому, кто будет выходить из глобального Смутокризиса.

ТОТАЛИТАРНЫЙ МАРШ В БУДУЩЕЕ

Лишь тоталитаризм может сломать сопротивление старых, реакционных классов и социальных групп на пути развития экономики знаний. Только он может смести с пути кланово-корпоративный эгоизм.

Дело не только в том, что тоталитарное государство способно утилизировать ненужные классы, отобрав у них богатства и вернув уведенное за этими классами рубеж (тоже награбленное) богатство. Нет, речсь о большем – о принудительном применении инноваций там, где это критически важно. Если «вечные» трубы не кладутся в городе лишь потому, что этого не хочет чиновник, привыкший «пилить» на ежегодном рмонте труб старого образца – уничтожить чиновника! И поставить на его место делократа-менеджера инноваций. И заменить бюрократическое управление городом на самоуправление граждан, тоталитарным образом защитив такое самоуправление от попыток старой бюрократии ее уничтожить.

Только тоталитаризм сможет создать новые рабочие места для тех, чьи предприятия закрылись потому, что оказались устаревшими и ненужными из-за применения прорывных инноваций. Только тоталитаризм способен этих людей переучить и обустроить. В рамках многоукладной (подчеркиваю это особо, а не моноукладной!) экономики, где есть и плановый сектор, и рыночный.
Да здравствует грядущий – неортодоксальный, инновационный и модернизационный – тоталитаризм! Тоталитаризм, одновременно национальный, социальный и смело-технократический!

Максим Калашников