Классический кризис перепроизводства (2)
Широкий круг аналитиков убежден в том, что причина мирового кризиса проста. Это уже подзабытый, классический кризис перепроизводства. Экономист В.Колташов отметил: "В глобальном хозяйстве сложилась ситуация, когда возможности рынков исчерпаны. Производство еще можно наращивать, средств на это у корпораций вполне достаточно, но получать прибыль становится все сложней". Колташов считает, что "налицо не простое перепроизводство товаров "заполнивших рынок", но сужение ряда важнейших рынков. Масса компаний стремилась понижать свои издержки за счет уменьшения заработной платы, сокращения отпусков и продления рабочего дня. От технологического пути снижения себестоимости отмахивались как от слишком дорогого. Производство десятилетиями переносилось в "третий мир" где не имелось рабочего законодательства, профсоюзов, социальной защиты, а заработная плата была кратно ниже". Сегодня и этот процесс близок к завершению.
Д.Якушев придерживается аналогичной позиции: "За разыгрывающимися на наших глазах биржевыми бурями стоит все то же перепроизводство. Рынок достиг пределов расширения и уткнулся в невидимую стену. Созданные человечеством гигантские производительные силы отказываются работать в рамках капиталистических отношений, которые просто тесны для них – вот в чем суть происходящего". М.Муравьев выделяет формат "кризиса недосбережения: "Практически вся физическая собственность в западной цивилизации перезаложена. Это и называется кризис недосбережения. Мы взяли не просто то, что заработали сегодня. А все, что заработали за все предыдущие столетия. Конвертировали все это в деньги и проели. Этими деньгами покрывался кризис перепроизводства. Последние 70 лет мировой кризис перепроизводства купировался сжиганием мировых сбережений. Сожжены все сбережения Европы, которые были накоплены не просто после войны, а за всю их колониальную историю. Были сожжены сбережения американцев. Уничтожены сбережения японцев. На самом деле и мы, и китайцы, и другие нации как бы "второго сорта" тоже влезли в это безобразие". Муравьев убежден: "Сегодня этот тотальный кризис перепроизводства купировать нечем. В мире, по моим расчетам, примерно двукратное превышение средств производства над тем, что на самом деле могут обеспечить текущие заработки населения планеты. Кризис перепроизводства, который наступает, - это есть главная проблема ближайшего дня, ближайшего года, двух, трех лет. Это то, с чем мы на самом деле столкнулись".
М.Муравьев делает неутешительный вывод: "Президенты и премьеры думают о том, как залатать дыру в банковском секторе. На самом деле вопрос надо ставить иначе: каким образом сократить объем мирового производства в 2 раза. Куда деть всех этих предпринимателей и примерно 400 млн. рабочих (50 млн. человек только в США). Вдумайтесь в проблему: двукратный объем перепроизводства. То есть проблема не имеет решения. Это означает, что ближайшие несколько лет будет идти тотальная, страшная, никогда не виданная торговая мировая война. Когда лидеры мировых держав на G20 утверждают, что договорились не вводить никаких протекционистских мер, - они бредят вслух. Потому что уровень перепроизводства заставит все корпорации, все нации биться, во-первых, за свой внутренний рынок, а во-вторых, проводить максимально жесткую, агрессивную экспансию вовне всеми законными и незаконными средствами… Мировой кризис перепроизводства вызовет тотальную мировую торговую войну".
Загнивание глобальных монополий (3)
Директор Института проблем глобализации М.Делягин, отмечая кризис перепроизводства, выделяет и дополнительную причину мирового кризиса: "Фундаментальная причина новой мировой депрессии, первопричина кризиса перепроизводства – глобальное загнивание глобальных монополий. Их монополизм усугубляется изменением характера самого технологического прогресса - распространением высокопроизводительных "метатехнологий", использующий которые субъект рынка лишается самим фактом использования возможности конкуренции с их разработчиком (такие "метатехнологии" играют роль специфической рыночной инфраструктуры; рост значения инфраструктурного фактора естественным образом сокращает относительную значимость пространства конкуренции). Развитие и усложнение технологий ведет к тому, что деньги теряют значение: символом успеха и инструментом его достижения все в меньшей степени становятся легко отчуждаемые деньги и все больше – сливающиеся со своими разработчиком и пользователем, все менее отчуждаемые от них технологии".
Делягин отметил, что "глобальные монополии, которые в погоне за сверхприбылями усложняют и удорожают свою продукцию. Кроме того, они создают все более сложные и дорогие технологии потому, что их разработка вне данных монополий просто невозможна из-за сложности организационных схем и дороговизны. Однако при этом они попадаются в собственную ловушку: сложность организационных процессов начинает превышать управленческие возможности даже самих глобальных монополий, а рыночная ориентация на результат сужает возможности прорывных исследований с непредсказуемым исходом. При этом глобальные монополии (в том числе в силу злоупотребления своим положением под видом защиты интеллектуальной собственности) препятствуют распространению знаний, что также усложняет технологический прогресс, делает его более затратным и способствует его торможению. Для них наиболее важно не допустить качественного упрощения и удешевления технологий, которое расширит их доступность и снизит возможности и уровень монополизации рынков".
С данными выводами необходимо согласиться.
Мировые дисбалансы (4)
Аналитик Стивен Кинг на страницах The Independent так ответил на вопрос: "Что стало причиной кризиса?": "Некоторые считают, что ответ на этот вопрос очевиден: мировые дисбалансы. США брали слишком много кредитов, а Китай слишком охотно их раздавал. С точки зрения математики в этом утверждении есть доля правды. Америка бесконечно долго жила с чудовищным дефицитом текущего счета платежного баланса. А Китай все это время накапливал профицит. Своим профицитом Китай обязан манипуляциям с обменным курсом в меркантильных целях, чтобы продвигать китайский экспорт за счет рабочих мест в других частях мира. Поднебесная преднамеренно удерживала свой обменный курс на низком уровне, используя профицит торгового баланса для покупки долларов на открытом рынке. Это вызвало резкое увеличение валютных резервов Китая, большая часть которых инвестировалась в ценные бумаги Минфина США. В результате процентные ставки США стали уменьшаться, что спровоцировало жилищный бум и кризис субстандартного кредитования. Следуя этой логике, экономика США рухнула, когда Китай и другие иностранные инвесторы в США достигли точки насыщения и стали слишком зависимы от американской экономики. Только сейчас США начинают понимать, как неосмотрительно было жить за счет займов у других стран. Как только приток капитала прекратился, внутренние финансовые рынки зашатались, а доллар начал падать" (19.12.2008).
Известный российский экономист А.Кобяков отметил: "Сегодня международное разделение труда выглядит так. Китай – это мировая фабрика, а Америка – мировой желудок. И предметом встречного экспорта из Соединенных Штатов являются ценные бумаги, которые они вывозят в оплату на те реальные товары, которые сейчас производятся исключительно в Китае. Что такое "американские джинсы"? Понятие осталось, но американских джинсов уже нет последние десять лет. Последняя фабрика Levi Strauss, шившая джинсы в США, закрылась в 1998 году. Все эти джинсы теперь индийского, индонезийского, вьетнамского, китайского – какого угодно производства. Они даже трусов больше не шьют. Треть ВВП США – это финансовые услуги". Владимир Путин, анализируя причины кризиса, обозначил дуальность угроз для России: "Серьезный сбой дала сама система глобального экономического роста, в который один центр практически без ограничений и бесконтрольно печатает деньги и потребляет блага, а другой производит недорогие товары и сберегает выпущенные другими государствами деньги".
Д.Верфриц в "News Week" отметил взаимосвязанность экономик Китая США в формате дисбаланса: "Долларовые запасы Пекина, растущие на $17 миллиардов в месяц, представляют собой самый опасный дисбаланс в сегодняшней мировой экономике. Китай сидит на огромной куче денег, не имея возможности их потратить, и вкладывая их поэтому в казначейские бумаги США, поддерживая американских потребителей, а не свой внутренний рынок. Взаимная зависимость США и Китая настолько сильна, что любое неловкое движение одно из участников этого тандема может подорвать мировую экономику". Б.Эйхенгрин акцентирует внимание еще на одном дисбалансе: "Глобальный дисбаланс сбережений – низкий объём сбережений в США и высокий объём сбережений в Китае и в других развивающихся странах – сыграл ключевую роль в данном кризисе, позволив американцам жить не по средствам. Он побудил финансистов, отчаянно желавших получить прибыли с помощью огромных средств, вкладывать их в более спекулятивные операции. Если хоть в чём-то здесь есть взаимопонимание, то это невозможность понять возникновение глобального "мыльного пузыря" и его "лопания", не учтя роли глобального дисбаланса".
"Мировой кризис все больше и больше отрицает казалось бы стабильные и практичные финансовые, экономические и политические теории. Все больше чувствуется беспомощность данных систем в урегулировании ситуации. Мир вступил в период глубокого дисбаланса, в котором ни одно государство не может противостоять силе мировых финансовых рынков и в котором почти не существует институтов, создающих международные нормы. Механизмов коллективного принятия решений в области мировой экономики просто-напросто не существует", - убежден В.Загорча. И с данными позициями необходимо согласиться.
Признаем, что классический кризис перепроизводства, загнивание глобальных монополий и мировые дисбалансы являются важными признаками мирового кризиса и, в известной степени, следствием процесса глобализации, но не менее важно проанализировать глубинные причины текущего мирового кризиса. Для этого необходимо выявить основное противоречие современной экономической системы.
Основное противоречие современной экономической системы по А.Максону
Один из наиболее авторитетных аналитиков в сети Рунет А.Максон наиболее корректно формализовал один из парадоксов капитализма: "Основное противоречие современной экономической системы капитализма заключается в том, что прибыль капиталиста и ссудный банковский процент изымают часть денежной массы из оборота, приводя к хронической нехватке денег у потребителя. Деньги накапливаются у собственников средств производства и банкиров, приводя к дефициту денег у потребителя и снижая потребительский спрос. Как это ни странно, но наличие прибыли у капиталиста сегодня приводит к её отсутствию у капиталиста завтра. В этом парадокс капитализма. Для баланса рыночной системы необходимо, чтобы денежная масса циркулировала между совокупным производителем и совокупным потребителем без потерь, то есть без прибылей капиталиста и ссудного процента ростовщика. И для восстановления этого баланса необходимо изъять из личных доходов капиталиста и ростовщика ту часть, что идёт на накопление капитала и вернуть её в оборот в виде дополнительных доходов потребителей. Частично эту задачу выполняет прогрессивная налоговая система".
Максон отметил: "Прогрессивная налоговая система ориентирована, прежде всего, на изъятие сверхдоходов. Изымая сверхдоходы, государство затем возвращает эти деньги в оборот путём различных социальных выплат и создавая дополнительные рабочие места. Это, в свою очередь, стимулирует спрос, поддерживая производство. То, что страны "развитого капитализма" используют прогрессивную шкалу налогов не из врождённого чувства справедливости, почти очевидно. Это система развивалась довольно долго, и периодические кризисы привели традиционный либеральный капитализм к значительной социализации. Так, в США за послевоенные годы социальные расходы выросли в 14 раз и составляют теперь 58% госбюджета. И это служит источником стабильности системы, а не дестабилизирующим фактором, как считают некоторые либеральные экономисты, с увлечением подсчитывающие государственные долги США. Начало социализации капитализма положили реформы Рузвельта по рецептам английского банкира Кейнса. Капитализм, как социальная система, был вынужден приспособиться к периодическим кризисам. Поскольку речь шла о существовании самой системы, то некоторая социализация системы является лишь уступкой, адаптацией системы к кризисным явлениям. Успехи сталинского СССР в развитии экономики добавляли остроты ситуации. Элита США стояла перед очень небольшим количеством альтернатив. Либо плановая социалистическая система, либо глубокие реформы. Реформы Рузвельта, названные впоследствии красноречиво "Новой Сделкой", значительно увеличили налог на доходы капиталистов, ввели пособие по безработице и ограничение на минимальную заработную плату. По-сути они выполняли задачу по ликвидации накопившегося денежного дисбаланса в пользу производителей и банкиров".
Максон акцентировал внимание на том, что "Кейнс не раскрывал в своих трудах всю суть парадокса. Он лишь заметил, что для оживления рынка нужно повысить доходы населения и для этого капиталисты должны поделиться своими доходами. То, что делиться придётся вообще всем доходом, он не говорил. Но даже такая лёгкая закамуфлированная критика капиталистической системы вызывает ныне гнев современных монетаристов. И хотя кейнсианство подвергается критике нобелевских лауреатов по экономике, современная экономическая политика развитых капиталистических стран мало отступает от тех методов, что использовал Рузвельт. Только теперь это прикрывается демократическими лозунгами и заботой о правах граждан, хотя на деле за этим стоит глубокое понимание финансовой элитой принципиальных ограничений системы. Не так уж важно, что там рассказывают на лекциях в университетах и о чём пишут статьи экономисты. Это всё для массового потребителя. В узких элитных кругах всерьёз этот шум не воспринимают. Когда возникнет потребность, появится новый "кейнс" с новой теорией стабилизации системы. Там опять будет приоткрыта тайна парадокса и опять будет предложен способ ремонта системы без изменения её сути".
Максон подчеркнул: "Сейчас проблема перед элитой стоит посложнее, чем в годы Великой Депрессии. Если тогда проблема была решена уступкой в дележе прибылей капиталистов, то теперь этим не обойтись. Да и куда дальше? Вводить налог в 70% на доходы? Современный капитализм уже очень близко подошёл к тому барьеру, когда меняется уже сама суть системы". Данная позиция позволяет нам выделить существенное во влиянии ссудного процента на текущий мировой кризис.
Взаимосвязанность капитализма и ссудного процента (5)
Для того чтобы объективизировать исчерпанность мировой валютно-финансовой системы, построенной на ссудном проценте, необходимо доказать взаимосвязанность капитализма и ссудного процента. М.Хазин отметил существенное: "Капитализм, как глобальная система, возник в XVI веке, после того, как по итогам Реформации в Европе был отменен библейский запрет на ростовщичество, использование ссудного процента". Данной позиции придерживается широкий круг аналитиков.
Признаем, что анализ кризиса капитализма невозможен без анализа влияния ссудного процента на мировую валютно-финансовую систему. Отметим, что ряд аналитиков исследовали цивилизационный аспект кризиса, в рамках ретроспективного взгляда на генезис капитализма. В работе "Мировой кризис – катализатор смены финансово-экономической и цивилизационной парадигм" было отмечено, что смена финансово-экономической парадигмы включает в себя следующее, как минимум:
· Отказ от доллара, как резервной мировой валюты
· Отказ от англо-саксонской модели капитализма. Джордж Сорос заявил, что с нынешним кризисом потерпела крах англосакская модель либерального спекулятивного финансового капитала
· Переход к иным, более справедливым принципам и формам глобального регулирования финансово-экономической деятельности, включающим в себя системное уменьшение рисков для всех субъектов экономических деятельности
· Переход к новым формам извлечения сеньоража из резервной мировой валюты и его справедливого распределения (частный аспект)
А смена цивилизационной парадигмы включает в себя, как минимум:
· Постепенный отказ от архаичных представлений о мире, включая отказ от отживших свой век общечеловеческих ценностей, таких как, демократия, либерализм и капитализм, утративших привлекательность для человечества в ходе процесса цивилизационного мутагенеза конца ХХ – начала ХХI века. С.Егишянц отметил существенное: "Господствующая среди элит леволиберальная парадигма "каждый сам себе бог" отвратительна любой системе ценностей"
· Отказ от бесперспективной элитарной формы трансформации глобальных институтов и переход к эгалитарным формам создания и формирования глобальных надгосударственных институтов власти
· Отказ от ссудного процента, системообразующего элемента цивилизационного кризиса
Фокус экспертного внимания обращен и к ссудному проценту.
История ссудного процента по А.Ваджре
