"Деловой Мир" - голос российского предпринимательства        

Главная   |   О нас   |   Связь   |   Архив
Учрежден консорциумом "Деловой Мир" в 1990 году
Цитата дня
«Говоря «свободный рынок», мы шутим. Мы понимаем, что свободный рынок — это нонсенс. Мы знаем, как это делается, чтобы играть системой, чтобы разрушить рынок, или, по крайней мере, чтобы найти кого-то, кто заплатит вам много денег, потому что поверит, что дают бесплатный обед. Мы знаем, что в этом случае идет разговор о власти, что это такая игра без ограничений для взрослых. Мы согласны с Мао, что политическая исходит из дула пистолета».

Ron Bloom — «Царь» промышленности США

 
Наш партнер
Транскопи

 
Дух времени

 
Об этом говорят

 
Кулуары власти
В Совете Федерации
В Госдуме
В министерстве здравоохранения и социального развития
В министерстве культуры
В министерстве образования и науки
В министерстве промышленности и торговли
В министерстве регионального развития
В Министерстве связи и массовых комуникации
В министерстве сельского хозяйства
В министерстве транспорта
В министерстве финансов
В министерстве экономического развития
В министерстве энергетики
В федеральной налоговой службе

 
Экономика России

 
Госкорпорации

 
Ресурсы России

 
Третье сословие

 
Сделанно в России

 
Как мы живем

 
Проекты для России

 
Юриста вызывали?

 
Болевая точка

 
«Vox Populi»

 
Реклама

 
Arivera

 
Punj Lloyd

 
Escorts

 
 
 
      Деловой мир

29.03.2024 Пятница 13:38

Главная » Файлы » Мировы лидеры » США

ТИХИЙ ПЕРЕВОРОТ ПРОТИВ ФИНАНСОВОЙ ОЛИГАРХИИ-окончание

Результатом этого сочетания финансовой кампании, личных связей и идеологии всего за каких-то десять лет стал поток дерегулирующих политических мер, которые поражают:

настойчивое требование о свободном передвижении капитала через границы;
отмена законоположений времен Депрессии, которые разделяли коммерческую и инвестиционную банковскую деятельность;
запрет Конгресса на нормативы кредитно-дефолтных свопов;
расширение разнообразия рычагов управления, доступных инвестиционным банкам;
деликатность (я даже осмелюсь сказать «незаметность») Комиссии по ценными бумагам и биржам в регулятивном правоприменении;
соглашение международного сообщества, позволяющее банкам самостоятельно оценивать свои риски;
умышленный отказ пересмотреть нормативные акты, чтобы успевать за огромной скоростью финансовых инноваций.

Настроение, которое ощущалось в связи с принятием всех этих мер в Вашингтон, менялось от состояния беззаботности до нескрываемой радости: тогда считалось, что выпущенные на волю финансы поднимут экономику на очередные высоты.

Американские олигархи и финансовый кризис

Олигархия и правительственные меры, которые поддерживали ее, были не единственной причиной, вызвавшей финансовый кризис, разразившийся в прошлом году. Сработали многие другие факторы, в том числе, чрезмерные ипотечные кредиты и нежесткие правила кредитования за пределами финансового мира. Однако крупные коммерческие и инвестиционные банки – а также хеджевые фонды, которые работали бок о бок с ними, - в последние десять лет выступали в роли крупных получателей «мыльных пузырей» с фондового рынка и от двойного домовладения. Их прибыли, подпитываемые высочайшим объемом трансакций, основанных на относительно слабых материальных активах, каждый раз, когда ссуда продавалась, объединялась в пакет, секьюритизировалась, перепродавалась, банки получали плату за сделанные ими трансакции, а хеджевые фонды, покупающие эти ценные бумаги, получали еще больше за свои услуги, поскольку их вклады росли.

Поскольку все богатели, а экономика, здравоохранение и народное хозяйство так сильно зависели от роста рынка недвижимости и финансов, никто в Вашингтоне даже не собирался спрашивать, что происходит. Наоборот, глава Федеральной резервной системы Гринспен и президент Буш твердили, как метрономы, что экономика работает абсолютно исправно, что поразительный рост комплексных ценных бумаг и кредитно-дефолтных свопов является показателем здоровой экономики, в которой риски распределяются безопасно.

Летом 2007 года стали появляться признаки напряжения. Стремительный рост способствовал созданию таких долгов, что даже несерьезная экономическая запинка могла вызвать крупные проблемы, а невыплата платежей по кредитам ненадежных заемщиков стала еще одним фактором, благоприятствующим кризису. С тех пор финансовый сектор и федеральные власти вели себя именно так, как все этого ожидали, с учетом прошлых кризисов в странах с развивающимися рынками.

Сегодня принцы и финансовые короли мира, конечно, оказались «голыми», как и лидеры со стратегами – по крайней мере, в глазах американцев. Но после многих месяцев финансовые элиты продолжают притворяться, что их положению любимчиков в экономике ничего не грозит, несмотря на крах, который они спровоцировали.

Стэнли О'Нил (Stanley O’Neal), генеральный директор Merrill Lynch, с трудом пропихнул свою фирму на рынок ценных бумаг, обеспеченных закладной, на пике его развития в 2005 и 2006 гг.; в октябре 2007 г. он признал: «Факт налицо, что мы – то есть, я – ошибся, передержав субстандартные кредиты, и в результате мы не можем выполнить свои обязательства на этом рынке. Никто не расстроен этим результатом так, как я». О'Нил заработал премиальные в размере 14 млрд. долларов в 2006 г.; в 2007 г. он покинул Merrill Lynch с выходным пособием в размере 162 млн.долларов, хотя сегодня, возможно, эта сумма уменьшилась.

Говорят, в октябре Джон Тэйн (John Thain), последний генеральный директор Merrill Lynch, требовал у совета директоров компании премию в размере 30 млн. долларов или больше, но постепенно снизил свои требования до 10 млн. Свой запрос под шквалом протестов он отозвал лишь после того, как информация об этом просочилась в The Wall Street Journal. Ситуация в самом Merrill Lynch была не лучше: выплаты премиальных на общую сумму 4 млрд. долларов были перенесены на декабрь во избежание риска, что их урежет Bank of America, к которому с 1 января должно было перейти право владения компанией. Уолл-Стрит выплатила 18 млрд. долларов в виде премий в конце года нью-йоркским служащим после того, как правительство выделило 243 млрд. долларов на оказание срочной помощи финансовому сектору.

В ситуации финансовой паники правительство должно принять ответные меры быстро и крупномасштабно. Корень проблемы в неуверенности – в нашем случае неуверенности в том, крупные банки обладают достаточными активами, чтобы покрыть свои обязательства. Полумеры наряду с долгими раздумьями и бездействием не помогут избавиться от этой неуверенности. И чем дольше будут искать ответ, тем дольше эта неуверенность будет препятствовать кредитному потоку, подрывать доверие покупателей и калечить экономику – в конце концов, это создаст проблему, которую будет еще сложнее решить. Впрочем, ответ властей на кризис заключался том, что они тянули время, скрывали информацию и не желали расстраивать финансовый сектор.

Вернее всего будет назвать эти меры «политикой «левой» сделки»: когда крупные финансовые учреждения попадают в неприятности, Министерство финансов и ФРС за выходные придумывают схему спасения и в понедельник сообщают, что все прекрасно. В марте 2008 года компанию Bear Stearns продали JP Morgan Chase, и многие восприняли это как подарок JP Morgan. (Джеми Даймон (Jamie Dimon), генеральный исполнительный директор JP Morgan, заседает в совете директоров Федерального резерва Bank of New York, который наряду с Министерством финансов, посредничал в этой сделке). В сентябре мы наблюдали за продажей компании Merrill Lynch банку Bank of America, первый шаг по спасению AIG, а затем был захват и немедленная продажа компании Washington Mutual компании JP Morgan – во всех этих сделках посредничали власти. В октябре девять крупных банков рекапитализировались в один день за закрытыми дверями в Вашингтоне. За этим, в свою очередь, последовали дополнительные меры по спасению компаний Citigroup AIG, Bank of America, Citigroup (повторно), and AIG (повторно).

Некоторые из этих сделок, возможно, были разумным ответом. Но было абсолютно не понятно (и до сих пор не понятно), какую именно комбинацию интересов тогда обслуживали и как. Минфин и ФРС не действовали в соответствии с публично озвученными принципами, они просто разработали операцию и объявили, что это и был лучший вариант в сложившихся обстоятельствах. Это была темная закулисная сделка, простая и понятная.

Во время кризиса власти всеми силами пытались не беспокоить финансовые учреждения и не задавать вопросы об основных деталях той системы, которая довела нас до кризиса. В сентябре 2008 г. Генри Полсон попросил Конгресс купить у банков проблемные активы за 700 млрд.долларов без каких бы то ни было условий или судебного контроля за решением о приобретении. Многие наблюдатели подозревали, что целью этих действий было желание переплатить за эти активы и, таким образом, освободить банки от серьезной проблемы – действительно, это единственная польза от покупки проблемных активов. Из-за того, что не было никакого другого способа представить эту вопиющую государственную субсидию как политически приемлемую, план был отложен.

Вместо этого деньги потратили на рекапитализацию банков, покупку их акций на условиях, которые были очень выгодны самим банкам. По мере того, как кризис усугублялся и финансовые учреждения все больше нуждались в помощи, правительство становилось все более и более изобретательным в придумывании способов обеспечить банки субсидиями, смысл которых слишком сложно объяснить общественности. За первыми мерами по спасению компании AIG, которые были проведены на относительно хороших условиях для налогоплательщиков, последовали другие меры, учитывающие уже интересы AIG. Второй шаг по спасению Citigroup и Bank of America включал в себя гарантии на комплексные основные средства, которые обеспечивали банки страховкой по ценам ниже рыночных. Третий шаг по выводу Citigroup из кризиса в конце февраля конвертировал правительственные привилегированные акции в обычные акции по цене гораздо выше рыночной. Конвертированные же привилегированные акции, которые Минфин купит в соответствии с новым Планом по обеспечению финансовой стабильности, обеспечит именно банкам опционную конверсию (т.е. улучшит их показатели), а вовсе не правительству.

На принятие этого последнего плана – который обеспечит дешевые ссуды хеджевым и другим фондам, чтобы те могли покупать проблемные активы по относительно высоким ценам – активно влиял финансовый сектор, и Минфин не скрывал этого обстоятельства. Как заявил в марте в Конгрессе Нил Кашкари (Neel Kashkari), высокопоставленный чиновник Минфина, назначенный Генри Полсоном и Тимом Гейтнером (Tim Geithner): «К нам поступили добровольные предложения от людей из частного сектора, которые сказали: «У нас есть дополнительный капитал; мы хотим проблемные банковские активы»». Предлагаемый план же позволяет им сделать это: "Связазв правительственный капитал – капитал налогоплательщиков – с капиталом частного сектора и обеспечив должное финансирование, мы позволим инвесторам претендовать на эти самые активы по цене, которая будет интересна и инвесторам, и банкам». Кашкари забыл упомянуть о том, каков интерес в этой затее у третьей группы участников – у налогоплательщиков.

Даже если оставить в стороне честность по отношению к налогоплательщикам, такой бережный «в бархатных перчатках» подход правительства к банкам глубоко сомнителен по одной простой причине: одного изменения поведения финансового сектора, привыкшего вести дела на своих собственных условиях, недостаточно. Пожелавший остаться неназванным высокопоставленный банковский чиновник заявил The New York Times прошлой осенью, что «не имеет значения, сколько нам дает Хэнк Полсон, никто не собирается давать взаймы ни цента, пока работает экономика». Но есть одна загвоздка: экономика не может восстановиться, пока банки не поправят свое положение и не захотят давать займы.

Выход из кризиса

Если взглянуть только лишь на финансовый кризис (и оставить в стороне некоторые проблемы экономики в целом), мы увидим две основные связанные между собой проблемы. Первая проблема – ужасающе нездоровый банковский сектор, который может заглушить любые ростки выхода из кризиса, на которые есть надежда в результате бюджетного стимулирования. Вторая – распределение политического баланса власти, который обеспечивает финансовому сектору право вето по отношению к государственной политике, даже если этот сектор теряет общественную поддержку.

Крупные банки, кажется, только укрепили свои политические позиции с момента начала кризиса. И это не удивительно. При хрупкой финансовой системе ущерб, который могут причинить лопнувшие крупные банки, – Lehman был «младшим братом» Citigroup или Bank of America – будет гораздо страшнее, чем это бывает в обычные времена. Банки пользовались этой страшилкой тогда, когда выжимали выгодные сделки из Вашингтона. Bank of America добился второго пакета мер по выводу себя из кризиса после того, как предупредил правительство, что он, вероятно, не справится с приобретением Merrill Lynch. Последствия этого Минфин даже не хотел рассматривать.

Проблемы, с которыми сталкиваются Соединенные Штаты, очень знакомы сотрудникам МВФ. Если не называть страну, а просто показать цифры, то опытные сотрудники скажут: национализируйте проблемные банки и расформируйте их как нужно.

В какой-то мере, конечно, правительство уже взяло под контроль банковскую систему. Оно уже взяло на себя обязательства крупнейших банков, и сегодня это их единственный доступный источник капитала. Тем временем, ФРС взяла на себя главную роль в кредитовании экономики – функции, которые должен был взять на себя частный банковский сектор, но не взял. Впрочем, есть предел тому, что ФРС может делать по собственному усмотрению; потребители и предприниматели все еще зависят от банков, которые не могут свести баланс и не собираются выдавать займы, в которых нуждается экономика, а у правительства нет реального контроля над теми, кто управляет банками, и над их действиями.

В корне банковских проблем – большие потери, которые они, несомненно, понесли из-за ценных бумаг и кредитных портфелей. Однако они не желают признавать всю серьезность своих потерь, потому что это заставит их стать банкротами. Поэтому они замалчивают проблему и просят о помощи, которой недостаточно, чтобы вылечить их (опять же, они не могут назвать реальный объем помощи, в которой нуждаются), но достаточно для того, чтобы поддерживать их в нынешнем состоянии еще какое-то время. Это поведение саморазрушительно: нездоровые банки либо не дают ссуды (накапливая деньги, чтобы увеличить свои резервы), либо играют в отчаянные игры с высокорискованными кредитами и инвестициями, который, конечно, могут принести высокий выигрыш, но, скорее всего, не принесут никакой. В любом случае, экономика продолжает страдать, и пока это продолжается, банковские активы сами по себе продолжают ухудшаться – создавая чрезвычайно деструктивный порочный круг.

Чтобы разорвать этот круг, правительство должно заставить банки признать весь масштаб их проблем. По мнению МВФ (а также, по мнению властей США, которые в прошлом убеждали в этом многие страны с развивающимися рынками), самый прямой путь сделать это – национализация. Вместо этого Минфин пытается вести переговоры о спасении то одного банка, то другого. При этом он ведет себя так, как будто у банков все карты на руках – они перевирают условия каждой сделки так, чтобы минимизировать государственную собственность, кроме того, они не позволяют властям влиять на банковские стратегии и операции. В таких условиях навести порядок в банковских отчетах не представляется никакой возможности.

Национализация не предполагает вечной государственной собственности. МВФ мог бы дать следующий совет: повысьте роль Федеральной корпорации страхования банковских вкладов (FDIC). Вмешательство FDIC – обычная государственная процедура банкротства банков. Это позволит властям ликвидировать банковских акционеров, заменить неэффективное руководство, привести в порядок отчеты, а затем вновь продать банки частному сектору. Основное преимущество такого решения – немедленное признание проблемы, чтобы ее можно было решить до того, как станет еще хуже.

Правительству необходимо проверить ведомости и выявить банки, которые не смогут пережить жестокую рецессию. Эти банки должны выбрать: назвать реальную цену своим активами и мобилизовать частный капитал за 30 дней, или же весь контроль над ними перейдет государству. Правительство опишет зараженные активы и передаст их в особую государственную структуру, которая попытается сделать все возможное для спасения средств налогоплательщиков (так поступила Resolution Trust Corporation, потеряв накопления и займы в 1980-х гг.). Уцелевшие банки – прошедшие проверку и способные давать займы безопасно, а, следовательно, восстановившие доверие кредиторов и инвесторов – затем можно выставить на продажу.

Проверка мега-банков будет сложной. И это дорого обойдется налогоплательщикам. Согласно последним данным МВФ, долгосрочная проверка банковской системы может обойтись в 1,5 триллиона долларов (10% ВВП). Но только решительные действия властей, которые признают, что финансовая система прогнила, и которые восстановят некоторые банки, доказав общественности их состоятельность, – могут вылечить финансовый сектор в целом.

Это может показаться радикальной мерой. Но даже этого будет недостаточно. Вторая проблема, с которой сталкиваются США, – власть олигархии – так же важна, как и кризис с выдачей кредитов. Здесь совет МВФ прост: разорвите отношения с олигархами.

Крупные финансовые учреждения обладают непропорциональным влиянием на общественную политику: гигантские банки мнят себя слишком важными, чтобы обанкротиться. Национализация и ре-приватизация не смогут изменить эту ситуацию. Замена исполнительных директоров банков, которые довели нас до кризиса, будет справедливой мерой, однако разгон одной компании влиятельных менеджеров приведет лишь к ее замене на другую. Изменятся только имена.

В идеале крупные банки необходимо продать по средним ценам, разделив их по региональному принципу или по типу бизнеса. Если это окажется непрактично – поскольку мы захотим продать банки быстро – их можно продавать целиком, но при условии, что они будут раздроблены в кратчайшие сроки. Банки, которые останутся в частных руках, должны пройти через процедуру сокращения.

Эта мера может показаться недоработанной и деспотичной, но это лучший способ ограничить власть отдельных учреждений в секторе, который играет такую важную роль в экономике в целом. Конечно, некоторые будут жаловаться на «производственные издержки» фрагментации банковской системой, эти издержки будут реальными. Но эти издержки неизбежны и в том случае, если банк – слишком большой, чтобы лопнуть, – все же взрывается. Все, что просто не может лопнуть в силу своей важности, должно прекратить свое существование.

Чтобы застраховаться от систематической банковской разрухи и предотвратить возможность повторного появления опасных чудищ, нам необходимо пересмотреть антимонопольное законодательство. Законы, принятые более 100 лет назад для борьбы с промышленными монополиями, не были рассчитаны на решение проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Сегодняшние проблемы в финансовом секторе заключаются не в том, что какая-то фирма может обладать достаточной долей на рынке, чтобы оказывать влияние на цены; они заключаются в том, что одна фирма или небольшая группа не связанных между собой фирм, может рухнуть, обрушив при этом всю экономику в целом. Бюджетное стимулирование, осуществляемое администрацией Обамы, напоминает "новый курс" Рузвельта, однако сегодня в наследии Рузвельта наиболее актуальным является именно антитрестовское законодательство.

Ограничения по выплатам вознаграждений руководящим работникам должны помочь восстановить политическое равновесие власти и предотвратить появление новой олигархии. Привлекательность Уолл-Стрит – как по мнению людей, которые там работают, так и по мнению правительственных чиновников, которые были счастливы разделить с ними лучи славы – заключалась в поражающем количестве денег, которые можно было там заработать. Ограничив объем этих денег, можно рассеять привлекательность финансового сектора и сделать его более похожим на любую другую индустрию.

И все же ограничения по выплатам вознаграждений – неуклюжая мера, особенно в долгосрочной перспективе. Большая часть денег сегодня производится в практически никем не контролируемых хеджевых и инвестиционных фондах, поэтому реально снизить выплаты будет сложно. Поэтому регулирование и налоговое обложение также должно стать частью предлагаемого решения. Благодаря этому можно будет добиться большей прозрачности и конкуренции, что поможет снизить зарплаты в финансовом секторе. Тем, кто говорит, что все эти меры будут способствовать перетеканию финансовой активности в другие страны, мы можем уверенно ответить: «Ну и прекрасно!».

Два пути

Перефразируя Йозефа Шумпетера (Joseph Schumpeter), экономиста начала XX века, можно сказать: "Элиты есть у всех, важно лишь их менять время от времени". Если бы Соединенные Штаты были всего лишь еще одной страной, явившейся в МВФ с протянутой рукой, я бы сегодня с оптимизмом говорил о будущем Америки. Все кризисы в государствах с развивающимися рынками, о которых я упоминал в статье, закончились относительно быстро, и в большинстве случаев все государства успешно вышли из них. Но мы, увы, вынуждены здесь отказаться от аналогий между США и развивающимися рынками.

Страны с развивающимися рынками находятся в ненадежном положении, в глобальном масштабе они являются «слабаками». Когда с ними случаются неприятности, у них просто заканчиваются деньги – или, по крайней мере, иностранная валюта, без которой они не в состоянии выжить. Им приходится принимать сложные, зачастую решительные действия. Но США – самое сильное государство в мире, очень богатое, наделенное невероятной привилегией выплачивать свои иностранные долги в собственной валюте, которую они всегда могут напечатать. В результате Америка может еще долго сопротивляться – как это делала Япония целых десять лет – так и не набравшись смелости сделать то, что нужно, а значит, так никогда и не восстановившись. Вариант, подразумевающий честное расставание с прошлым, – что должно включать в себя отчуждение в пользу государства банков и их «чистку» – вряд ли кажется сегодня первоочередной альтернативой. И никто в МВФ не может заставить Штаты склониться в пользу этого варианта.

На мой взгляд, США столкнутся с двумя вероятными сценариями. В первом будут сложные сделки, которые коснутся всех банков. Под звуки барабанной дроби перед нами предстанут бесконечные меры по выходу из кризиса, отчасти мы уже наблюдали это в феврале в случае Citigroup и AIG. Администрация попытается кое-как довести дело до конца, но воцарится беспорядок.

Борис Федоров, бывший министр финансов России, почти 20 лет сражался с олигархами, коррупцией и превышением полномочий во всех его проявлениях. Он любит говорить, что в беспорядке и хаосе были очень заинтересованы власть имущие – это позволяло им поступать легально или нелегально, но именно безнаказанно. В условиях высокой инфляции, как выяснить, какая именно часть собственности действительно ценна? Когда система кредитования основана на византийских договоренностях внутри правительства и на закулисных сделках, как можно понять, что тебя не обманывают?

Нашим будущим может стать бесконечная суматоха, способствующая мародерству в финансовой системе. Тогда мы будем все чаще констатировать, что олигархи превратились в бандитов, а экономика никак не может начать работать.

Второй сценарий куда более уныл, собственно этой унылостью может все и закончиться, однако только этот сценарий действительно дает хотя бы какую-то надежду на то, что мы выползем из нынешней апатии. Суть сценария в следующем: ситуация в глобальной экономике продолжит ухудшаться, банковская система в Восточной и Центральной Европе лопнет, и – из-за того, что восточноевропейские банки в большинстве случаев принадлежат европейским – оправданные страхи государственной неплатежеспособности распространятся по всему континенту. Кредиторы будут продолжать получать удары, доверие будет падать. Азиатские экономики, экспортирующие промышленные товары, будут разорены, товаропроизводители в Латинской Америке и Африке окажутся не в лучшем состоянии. Полномасштабное ухудшение ситуации во всем мире вынудит экономику США, и без того уже расшатанную, опуститься на оба колена. Повышение базовых ставок, на которое пошла администрация в последнем бюджете, все чаще будет представать нереалистичной мерой, а оптимистичный «стрессовый сценарий», который ныне используется Министерством финансов США для оценки банковских балансов, станет источником общего замешательства.

Столкнувшись с угрозой национального и глобального коллапса, под давлением соображать придется быстро.

Традиционная мудрость элит все еще гласит: нынешний экономический спад «не так плох, как Великая Депрессия». Эта позиция ошибочна. То, с чем мы сегодня столкнулись, может на практике оказаться хуже Великой Депрессии: во-первых, мир сегодня куда более взаимосвязан, а во-вторых, банковский сектор слишком велик. Мы столкнулись с синхронным спадом деловой активности почти во всех государствах, с падением доверия со стороны частных лиц и компаний, с крупными проблемами в государственном финансировании. Если наше руководство все же обратит внимание на потенциальные последствия происходящего, то мы сможем понаблюдать за драматическими действиями по реформированию банковской системы и по уничтожению старой элиты. Давайте надеяться на то, что меры будут не слишком запоздалыми.

Русский журнал

 

Категория: США | Добавил: Админн
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
 
Наш проект

 
Индия

 
«Деловой мир» в мире

 
Наши услуги

 
Конфиденциально


Нам стало известно, что…

 
Мировая экономика

Деньги
Тенденции
Рынки

 
Мировые лидеры

ЕС
Китай
США

 
Мировые блоки

G-8
G-20
БРИК
АТЭС
ВТО
ОПЕК
СНГ
ШОС

 
Мировой кризис

Корни
Проблемы
Перспективы
Великая депресия 30-х годов

 
Тенденции

Природа и люди
Футурология

 
Секреты архивов

Забытая история
Информационные войны
Прямая речь

 
Мировая пресса

Financial Times
Wall Street Jornal
Forbs, США
Der Tagesspiegel, Германия

 
Курс валют

Курсы валют ЦБ РФ
Дата:00:0000:00
Курс доллара0.000.00
Курс евро0.000.00
Курс фунта0.000.00
Курс бел. рубля0.000.00
Курс тенге0.000.00
Курс юаня0.000.00
Курс гривны0.000.00
Курс франка0.000.00
Курс йены0.000.00

 
Мировые рынки

Товарные рынки
BIDASK
Золото0.000.00
Серебро0.000.00
Платина0.000.00
Палладий0.000.00
Алюминий0.000.00
Никель0.000.00
Медь0.000.00
Нефть Brent0.000.00
Нефть Лайт0.000.00

 
Фондовые рынки

LASTCHANGE%
Dow Jones0.000.000.00
S&P 5000.000.000.00
Nasdaq Comp0.000.000.00
Nasdaq 1000.000.000.00
FTSE 1000.000.000.00
DAX0.000.000.00
AEX0.000.000.00
CAC 400.000.000.00
SMI0.000.000.00
RTS0.000.000.00
USD Index0.000.000.00

 
Прогноз погоды

 
Оценка сайта



 
Концепция Сергея Филатова © 2009