Россия на сегодняшний день исчерпала все возможности для «половинчатой» и «верхушечной» модернизации

Модернизация — процесс создания и воспроизводства современных форм экономической, социальной и политической жизни, что предполагает создание механизма воспроизводства инноваций и распространение последних на все социальные страты и сферы жизни общества.

В чем же состоит специфика модернизационного процесса применительно к России?

Россия — страна незавершенной буржуазной революции (ибо нельзя считать таковой вульгарную имитацию февраля 1917 года), благодаря чему не произошло эмансипации гражданского общества от государства, вследствие чего именно последнее главным инициатором и проводником модернизации в России.

Это, в свою очередь, породило еще ряд важных следствий:

1. Российская модернизация традиционно осуществлялась «сверху», развертываясь от Центра к периферии, что предполагало насилие и принуждение со стороны «реформаторского и революционного авангарда» в отношении консервативного большинства общества.

2. Российская модернизация предполагала ломку и одновременно эксплуатацию государством традиционного уклада и ресурсов — трудовой этики, лояльности к власти и коллективистского сознания русского крестьянства, которое нередко выступало объектом «экспроприации» со стороны государства, вынося на себе основную тяжесть процесса преобразований.

3. Данное обстоятельство, в свою очередь, предопределило фрагментированный и непоследовательный характер многих попыток российской модернизации, не создававших механизмов воспроизводства модерна и распространения его достижений на все сферы жизни общества.

На взгляд автора, Россия на сегодняшний день исчерпала все возможности для «половинчатой» и «верхушечной» модернизации, которая может обернуться лишь нарастанием хаоса и процессов деградации. Едва ли возможна традиционная для России модернизация «коллективистско-мобилизационного типа», ибо разрушен ключевой социальный и культурный ресурс, необходимый для модернизаций подобного вида — русский патриархальный уклад, традиционно отождествляемый с деревней и крестьянством.

Советский проект модерна, продемонстрировав целый ряд достижений и претендующий на охват всей совокупности общественных отношений, в то же время обнаружил свою известную ограниченность (дефицит гибкости и ограниченную способность к эволюционному развитию вследствие ставки на мобилизационные механизмы в первые советские десятилетия) и был в итоге отвергнут. В то же время в рамках «советской модернизации» были созданы человеческие, организационные и материальные ресурсы, позволявшие (в чем автор полностью согласен с С.Кургиняном) реализовать проект «постсоветской модернизации», использующей достижения советского периода для качественного рывка с существенным повышением эффективности политической и социально-экономической систем.

«Перестройка», перечеркнувшая надежды на осуществление постсоветской модернизации, обернулась «имитационным симулякром», имеющим своей целью передел власти и собственности ценой демонтажа власти и самого Советского Союза руками прежнего «правящего номенклатурного класса» и связанных с ним общими интересами «антисистемных групп». «Либеральный модерн», связанный с реформами 90-х годов, оказался очевидной химерой, опрокинувшей страну в криминальную архаику и демодернизацию. В этой связи возникает вопрос: возможно ли осуществление проекта комплексной модернизации в современных условиях? Существует ли для этого необходимые условия и ресурсы?

По глубокому убеждению автора, единственной конструктивной альтернативой процессам нарастания хаоса или распада может являться только национальная модернизация — то есть процесс создания социальных, политических, экономических и идеологических форм, позволяющих русским обрести форму политической нации и дать достойный ответ на современные «вызовы истории». Все остальные «промежуточные» и «умозрительные» варианты варианты модернизационного проекта означают упадок, угасание и итоговый распад исторической России.

На мой взгляд, национальная модернизация применительно к условиям России предполагает решение следующих основных задач:

Во-первых, превращение России в полноценное национальное государство — то есть в консолидированный властно-политический субъект, в институт, отождествляющий себя с российской политической нацией, с ее историей, культурой, интересами и долгосрочными целями развития.

Во-вторых, консолидацию русских (и шире — россиян) как политической нации — то есть гражданско-публичного актора и субъекта, способного к историческому развитию и политическому самоопределению в рамках национально-государственного проекта.

В-третьих, формирование и консолидацию национальной элиты — то есть политического слоя (класса), способного сформулировать и добиться реализации стратегических целей национального развития.

В-четвертых, создание национальной модели гражданского общества — то есть общности публичного характера, способной стать консолидированным субъектом национального развития на основе механизмов мобилизации и самоорганизации.

В-пятых, последовательная модернизация экономической, политической и правовой систем, делающих их способными к саморазвитию и дальнейшему обновлению.

В-шестых, превращение России в геоэкономического и геополитического актора глобального масштаба, повышение ее конкурентноспособности и общего статуса в системе международных отношений.

В свою очередь, возникает вопрос о том, какие условия необходимы для успешной реализации модернизационного проекта в России?

Во-первых, для этого необходима общенациональная идеология (основанная на фундаментальной национальной идее), выражающая долгосрочные национальные интересы и цели.

Во-вторых, тесно связанный с последней политический проект — совокупность стратегических целей и задач, сформулированных властью и доведенных до общества через механизмы публичной политики.

В-третьих, наличие легитимной общегосударственной власти и национального лидера.

В-четвертых, ориентированный на цели развития политический класс («элита развития»), который способен консолидироваться и обновиться в процессе реализации модернизационного проекта.

В-пятых, наличие эффективного властно-политического механизма, способного стать инструментов проведения модернизационного проекта в жизнь.

В-шестых, наличие гибкого и адаптивного механизма «обратных связей» между властью и обществом, создающего благоприятную социальную среду для осуществления задуманных преобразований.

Наряду с этим, для успешной реализации модернизационного проекта любой из стран необходимо преодолеть ряд кризисов, периодически возникающих в рамках политической системы, среди которых наиболее значимыми являются кризис управления, кризис легитимности, кризис проникновения (проводимость принятых политических решений) и кризис системы обратных связей.

Присутствуют ли в современной России все вышеперечисленные предпосылки для модернизации? Ответ автора на этот вопрос будет скорее отрицательным.

Идеология как ключевая предпосылка модернизации — отсутствует по причине отсутствия конструктивного ценностного консенсуса в обществе и в элите (ибо «идеология выживания и воспроизводства» правящей элиты, которая называется «консерватизмом» — плохой фундамент для модернизационных начинаний).

Политический проект как системная совокупность стратегических целей и задач на сегодняшний день отсутствует, в то время как некоторая условная идея «стабильности» вкупе с официальными патриотическими лозунгами таким проектом считаться не может.

Легитимность государственной власти имеет по преимуществу персонализированный характер, весьма слабо распространяющийся на отдельные институты и политическую элиту в целом. Легитимность Путина как национального лидера не вызывает сомнений, однако его персональный политический потенциал сдерживается многочисленными скрытыми «блокировками» и «противовесами» внутри политической системы.

Современная российская политическая элита выступает сегодня не как «сообщество развития» с определенной стратегией и миссией, но как «сообщество выживания», ориентированное на сугубо конъюнктурные интересы и цели, а не на задачи модернизации.

Властно-политический механизм в виде единой вертикали власти внешне выглядит монолитным и неограниченно-эффективным, однако его способность успешно решать существующие проблемы в условиях назревающего «системного кризиса» выглядит достаточно спорной.

Механизм обратной связи между обществом и властью сегодня ослаблен и недостаточно эффективен из-за «корпоративной замкнутости» российской элиты, а также из-за многочисленных явных и скрытых «блокировок» на разных уровнях власти и управления.

Что же касается проявления в современной России «кризисов развития», препятствующих успешному осуществлению модернизационного проекта, то и в этом отношении современная ситуация выглядит не лучшим образом.

Так, в России на сегодняшний день нет явного кризиса управления, но уже видны «пороги управляемости» многих ключевых подсистем и процессов, что грозит вылиться в уже упоминавшийся «системный кризис».

Кризис легитимности также явно не проявляет себя, однако при всей внешней устойчивости имиджа российской власти происходит его постепенное «размывание» в связи с ее «ограниченной способностью» решать проблемы в условиях развертывающегося кризиса.

В то же время имеет место быть кризис проникновения, поскольку при внешнем консенсусе в элите и обществе управленческие импульсы и инициативы, генерируемые государственной властью, не становятся «руководством к действию» для различных сегментов правящего класса и не доходят до различных слоев и групп российского общества.

Наряду с этим, присутствует в современной России и кризис системы обратных связей, проявлением которого являются нарастающий «абсентеизм» на выборах и общее снижение масштабов политического участия.

Какой же может быть в складывающихся условиях роль научного сообщества? Отвечая на призыв российской власти к модернизации, научное сообщество не должно позволить «заболтать» эту сложную и комплексную проблему, осмыслить предпосылки и возможные пути реализации модернизационных инициатив, обозначить препятствия, возникающие на пути их реализации. И главное — донести эти знания до общества и власти, в руках которых находится сегодня возможность стратегического выбора и право на принятие поистине судьбоносных решений, которые сделают модернизацию возможной либо лишат ее всякой перспективы. И по максимуму, в идеале — сформулировать и предложить комплексный модернизационный проект, принимающий во внимание как современное состояние, так и долгосрочные интересы современного российского общества. Ибо альтернативой модернизации в современных условиях может быть только углубляющийся системный кризис, грозящий обрушить многовековое здание российской государственности, что, безусловно, станет трагедией для всех населяющих Россию народов.

(Статья написана по итогам V Малого университетского форума «Российское перестроение: общество, политика, экономика». — Москва, МГУ, 2-4 декабря 2009 года).

 

Сергей Бирюков

АПН